[anarien1]

Я знаю, что могу опорочить святое и развратить невинное, но из обрывков родился драббл по мотивам одной ночной переписки в аське с Эльфой и Каточкой. Посвящается им же.

Рокугатсу но Окинава.
автор: Анариен
фэндом: Бактик
пейринг: Атсуши/Хисаши
размер: драббл
жанр: романтик (флафф и розовые сопли))))
рейтинг: наверное PG-13


С соседней кровати доносилось тихое сопение, но Атсуши чувствовал, что Хиса не спит. То ли алкоголя на афтепати было сильно мало (?), то ли не спало возбуждение после концерта, то ли было холодно слишком в старой гостинице Окинавы (июнь, тоже мне, холод собачий!). Но Атсуши беспокойно ворочался с боку на бок, а сон всё никак не шёл к нему. Перед глазами проносились яркие картинки с концерта, горящие от восторга глаза публики... и вдруг среди розово-рыжих прядок маленькое ушко Хисаши, к которому почему-то так сильно хотелось прижаться губами в момент фансервиса на ин Хевен... Сердце Мая билось, как загнанная птичка под руками солиста, и это пьянило больше вина. Море людских глаз плыло и растворялось в свете софитов, и казалось Ачану, что они одни на лодке среди шума волн.
- Хиса, ты спишь?
В ответ раздалось псевдосонное бормотание (Ачана было не обмануть, что-то беспокоило друга и мешало ему уснуть)
- Хиис...
- Более глупого вопроса в жизни не слышал.
Ачан знал, что Имаи улыбается, и это ободрило его.
- Хиса, мне холодно, никак не могу согреться.
- И что ты предлагаешь? Грелку тебе принести? Или горячего чая? Извини, красавчик, но я не твоя жена. ^__^ Попрыгай - согреешься.
Невинная шутка Имаи подхлестнула развитое воображение солиста. Атсуши начал представлять Мая в женском кимоно, встречающего поклоном мужа по возвращению домой, греющего ему ужин, ждущего его вечером в постели... Последняя мысль Ачану почему-то понравилась особенно.
- Маи-чан…
Хиса только вздохнул и решил не отвечать. Ох, уж этот Атсуши, если ему не спится, обязательно надо достать окружающих. «Тоже мне центр вселенной! Вот не буду ему отвечать. Я что – обязан ему скрашивать бессонную и холодную ночь беседой? Только подай голос, начнёт ныть и канючить, что ему холодно, грустно и скучно. Ну, чисто ребёнок маленький!»
Атсуши услышал приглушенный смешок Хисаши своим мыслям и обрадовался, как собака, ждущая сигнала хозяина на прогулку.
- Пойдём к морю…
- Совсем рехнулся. Я так и знал! Ты же замёрз?
- Всё равно холоднее уже не будет. А так хоть на звёзды посмотрим. Разве в Токио увидишь такие звёзды? И воздух свежий.
Имаи встрёпанный поднялся с кровати. «Всё равно теперь ведь не отстанет». Быстро натянул джинсы, накинул куртку прямо на майку и пригладил пятернёй волосы. Атсуши же непонятно для себя пялился в полутьме на то, как Хиса одевается.
- Ну! – раздражённо буркнул Хисаши и бухнул дверью, бросив на прощание, - Догоняй.
Холодная июньская ночь встретила выбежавшего Атсуши непривычными запахами: свежести, соли, мокрой травы. Тихое шуршание гальки и запах сигаретного дыма указывали направление, куда отправился Хисаши. Ачан нагнал его почти у самого моря и едва подавил странное желание развернуть Имаи к себе и обнять, уткнувшись носом в макушку. «Вот так и сходят с ума, Атсуши Сакураи…» Тихий голос друга вывел Ачана из странного состояния:
- А ты был прав. Я уже не помню, когда видел столько звёзд…
Тихий смущённый смешок Имаи отозвался ощущением тепла в груди. Язычок пламени зажигалки отразился в зрачках гитариста… и Атсуши, не понимая, зачем он это делает, вытащил сигарету из губ Хисы и сделал несколько торопливых нервных затяжек.
- … Ты! Ты… Зачем ты это сделал? Чокнутый! – Имаи пожал плечами, прикуривая новую сигарету.
- Холодно здесь. Но так красиво и спокойно…
- Холодно, холодно. Какого чёрта выползли из нагретых постелек?! Надо было с собой хоть виски прихватить. А? Как думаешь, Атсуши? Чем ты думал, когда вытаскивал меня на пронизывающий ветер?
Чтобы прекратить бурчание Имаи, Сакураи, опять же не понимая, зачем это делает, заткнул рот Хисе поцелуем. А потом, осмелев, скользнул руками гитаристу под майку. Хиса был таким горячим, что казалось, что жар от кончиков пальцев Атсуши дойдёт до самого его сердца.
В мозгу Имаи вихрем проносились обрывки мыслей о том, что это… ох… неправильно, совсем неправильно! Но, чёрт возьми, очень приятно! А Ачан наконец понял, что именно этого он хотел уже очень давно…
На мокром песке Окинавы смешались чёрные и розово-рыжие пряди. И хоть ветер, разнося вокруг запах соли, утихать не желал, двоим совершенно не было холодно в эту ночь.

Rokugatsu no Okinawa
Слова: Сакураи
Музыка: Хошино
Перевод: Зидан, обработка: Касси.


Окинава в июне

Твои губы втыкают осколки в мои пьяные веки
Чувствуешь? Это конец... Ах, хорошо бы грезить до самой смерти

Отправил тебе письмо, хоть оно может и не дойти
Если сможешь, ответь мне... хоть я могу никогда не прочесть его

Дай мне услышать твой голос, словно июньский дождь.
Слышишь ли ты мой голос? Я делаю тебе больно?

Глубокой-преглубокой ночью я чувствую, что могу изловить это счастье
Давай сбежим этой ночью из города и займемся любовью в небесах

Горячая кровь кипит в моих жилах, как раскаленный июньский песок
Влюбиться в галлюцинацию... словно удар, валящий с ног

Глубокой-преглубокой ночью я чувствую, что могу изловить это счастье
Давай сбежим этой ночью из города и займемся любовью в небесах

Под горячим-прегорячим светом солнца я вот-вот впаду в отчаяние
Взъерошив и растрепав длинные волосы, займемся любовью на море

Сегодня вечером этот мир как буд-то вздыхает в акте любви
Этой ночью я только танцую, будто пытаюсь сбежать из этого мира, ах